Подруга Вии Артмане впервые поделилась своими откровениями.
— Лига, как вы стали членом этой удивительной семьи?
— Мой отец был дружен с мужем Вии Артуром Димитерсом. Я сама из деревни и на тот момент училась в торговом техникуме. Однажды к нам пришел дядя Артур и спросил: «Ты ведь оканчиваешь учебу в Риге. А работать и жить где будешь?» Я ответила, что работать стану в ресторане, а где жить — не знаю. Он улыбнулся и промолчал. А когда я устроилась на работу и подыскивала жилье, позвонил папа и сказал, чтобы я зашла к Димитерсам. Помню, был четверг, я пришла к ним, и Вия Фрицевна сказала: «Ты будешь жить в комнате моей мамы, она умерла год назад. Мы ее для тебя немного украсили». Я зашла в комнату и ахнула — она была увешана… апельсинами. И я осталась. На долгих 30 лет.
— Дом звезды был богатым?
— Нет, жили мы скромно. Но домой было всегда приятно возвращаться. У мамы (я называла ее так) был прекрасный вкус, она умела навести уют. Мама не терпела в доме грязи, белье, кстати, всегда стирала своими руками, сама готовила пищу. Мне даже ничего не приходилось делать. Хотя все в семье, кроме меня, были люди творческие. У мамы не было легкой жизни, да и личным счастьем она была обделена.
— Это правда, что муж безумно ревновал Вию?
— Возможно, ревность и была, но дядя Артур ее очень умело скрывал. Спорили они только о творчестве, никаких бытовых разборок в семье я не припомню.
Хотела очистить душу
— Как случилось, что Вия Артмане на склоне лет решила принять православие?
— В последние десять лет жизни мама очень сдала. Ее подломила история с выселением. (Квартира актрисы в центре Риги была отдана банку, и Вия Фрицевна вынуждена была переехать в местечко Мурьяну на дачу своих родителей. — Т. К.) Мама замкнулась в себе, много размышляла. Все хозяйство перешло ко мне, я занималась домом и ухаживала за мамой. Однажды я принесла ей православный крестик и иконку Божией Матери. И после этого она решила принять православие. Мы пригласили священника, мама с ним долго говорила, а потом объявила о своем решении. Она была по-настоящему религиозным человеком, каждые выходные мы ходили с ней в церковь, утром и вечером она обязательно читала молитвы. Вера ее спасала. Это было настоящее чудо. Ведь за два года она несколько раз была на волосок от смерти, перенесла три инсульта, у нее отнимались ноги, плохо работала рука, появились пробелы в памяти, сбивалась речь. Но она хотела очистить душу, и Бог ей эту возможность послал.
— Почему актрису поместили в психиатрическую клинику?
— Маме становилось все хуже, и мы уже не могли самостоятельно обеспечить ей необходимый уход. Решили поместить ее в хорошую клинику. Я обзвонила несколько больниц в Риге, но ее никуда не взяли. Тогда я обратилась к знакомому врачу в клинику «Линезерс», однако и там места не нашлось. Но врач все же решил нам помочь. Он позвонил в районную больницу в Стренчи, где главврачом была его мать, и Вию Фрицевну туда приняли. В больнице ее очень любили, хорошо за ней ухаживали, за что мы очень благодарны.
Мама чувствовала, что уходит, и в одно из наших посещений попросила позвать к ней священника, чтобы исповедаться. Она умерла как истинная христианка спокойно и без боли. Последние слова, которые она произнесла: «Такова жизнь».
Месть за талант
Этих нескольких часов, проведенных в ее доме, когда я брала у звезды интервью, не забуду никогда. Помню, вхожу к ней в комнату, а передо мной не старая женщина, а… царица! Я даже заплакала, стою, ничего не могу сказать. А она меня успокаивает: «Ну что вы, деточка, мы ведь с вами почти родные. Ваша мама лечила моих детей. Сейчас будем пить чай».
После интервью я, счастливая, встретилась с очень уважаемым в Латвии человеком и рассказала ему о своей удаче. И услышала в ответ слова, повергнувшие меня в шок: «Но ведь ее многие недолюбливали. Например некоторые актеры, врачи».
— При чем тут врачи?
— Но ведь она в советское время была любовницей самого Восса (1-й секретарь ЦК Компартии Латвии. — Т. К.), ездила к нему в загородный дом в Юрмале. Они ночью там веселились, а врачи дежурили под дверью. И все блага она получала в театре, а кто ей не нравился, того оттуда выживали…
Почему я вспомнила об этом разговоре? Да потому, что такие мысли нередко высказывают сплетники и завистники, умалчивающие о таланте актрисы, ее доброте. Ведь к ней обращались за помощью тысячи людей. А то, что ей благоволили сильные мира того… Так ведь тоже за талант и красоту.
Из интервью с Вией Артмане за год до смерти:
— Мы оба были творческими людьми, и нам непросто быть вместе. Что губит любые отношения? Ревность. Только ревность. Я была очень востребованной актрисой. Не скрою, влюблялась в партнеров по кино и театру. Но именно этот человек (Артур Димитерс. — Т. К.) стал отцом Каспера.
— Евгений Матвеев — настоящий мужчина. Когда пришла новая власть (перестройка) и я практически не работала, стало очень трудно с деньгами. И он мне помогал. Но я обижалась на него за то, что он всегда на день позже поздравлял меня с днем рождения. У нас были чувства…
На этих ее словах, а интервью проходило в ее домике в Мурьяну, в комнату вошла дочь актрисы Кристина. Мать посмотрела на нее с нежностью и тихо прошептала: «Вот результат этих чувств».
Из интервью с Вией Артмане:
— Я очень люблю свою Латвию, ее леса, реки, землю. Я очень люблю Россию. Спасибо вам, люди, что помните меня. Низкий вам поклон!